А почему речь только о Катыни? В других местах получается согласны, а вот в Катыни "не мы".

Вам нужно срочно ознакомиться с темой обсуждения.

у кого у всех? В Украине и Прибалтике давно все открыто и все ваши преступления известны. У вас же даже материалы ньюрнбергского трибунала полностью не опубликованы - только малая часть, остальное - табу

Вот в этих - С апреля-мая 1940 года от офицеров, содержавшихся в трёх лагерях — Осташковском, Козельском и Старобельском, — перестали приходить письма, ранее регулярно доходившие до семей через Международный Красный Крест, и семьи этих офицеров уже больше не получили ни одного почтового отправления.

Только упомянули. Как и Нюрнберг.

Самой неприятной для СССР страницей нюрнбергской истории была неудачная попытка списать на немцев преступление сталинского режима — уничтожение в апреле-мае 1940 года почти 22 тысяч поляков, в основном офицеров, а также чиновников, полицейских и прочих «неисправимых врагов советской власти», захваченных в ходе совместного с Третьим рейхом раздела Польши. Его традиционно называют катынским расстрелом, хотя расстреливали пленных в нескольких местах. Больше всего их, более шести тысяч (в Катыни — 4,5 тысячи), было казнено и захоронено на территории нынешней Тверской области, около села Медное. Но о тех братских могилах мир узнал только в 1991 году. Тайна Катынского леса была раскрыта на полвека раньше — весной 1943-го. И, как известно, вовсе не красными следопытами.

  Советские власти предприняли колоссальные усилия, чтобы убедить мировую общественность, что немецкие разоблачения — бесстыдная геббельсовская ложь. Что палачами были фашисты, а большевики-гуманисты здесь совсем ни при чем. Завершающим этапом этой спецоперации стало вынесение катынского дела на «суд народов», как тогда называли Нюрнбергский процесс. Согласно обвинительному заключению, представленному Трибуналу 18 октября 1945 года, подсудимым в числе прочего вменялось в вину убийство в сентябре 1941-го в Катынском лесу близ Смоленска 11 тысяч польских офицеров. 

  Обвинение подкреплялось материалами так называемой комиссии Бурденко, которая «с неопровержимой ясностью» установила: «Расстреливая польских военнопленных в Катынском лесу, немецко-фашистские захватчики последовательно осуществляли свою политику физического уничтожения славянских народов».

  Выводы комиссии Бурденко были озвучены советским обвинением на заседании 13 февраля 1946 года. Расчет Москвы строился на том, что, согласно статье 21 Устава Трибунала, он «будет принимать без доказательств официальные правительственные документы». Однако защитник Германа Геринга Отто Штамер (катынский расстрел инкриминировался прежде всего его подзащитному) попросил Трибунал вызвать свидетелей — в первую очередь упоминавшихся в материалах советской комиссии немецких военнослужащих. И совершенно неожиданно для советских обвинителей, вопреки их протестам большинство судей высказались за удовлетворение ходатайств.

  Против был лишь судья от СССР Иона Никитченко, яростно доказывавший, ссылаясь на устав, что доклады правительственных комиссий не могут оспариваться и тем более опровергаться. «В статье 21 сказано лишь о том, как представлять эти документы, но не говорится, что нельзя их опровергать», — возражал на это американский судья Биддл. «Обвинение могло и не касаться вопроса о расстреле в Катынском лесу вторил Биддлу его заместитель Паркер. — Если мы запретим подсудимым прибегнуть к помощи свидетелей, следовательно, мы не предоставим им права на защиту».

  Трибунал решил заслушать по три свидетеля от защиты и от обвинения. Советское руководство пришло, понятно, в большое беспокойство. Правительственная комиссия по подготовке и проведению Нюрнбергского процесса, возглавлявшаяся небезызвестным Андреем Вышинским, постановила «подготовить свидетелей» и «подлинные документы, найденные при трупах».

  «Подлинные документы», сиречь состряпанные советскими спецслужбами фальшивки, должны были доказать, что расстрелы производились не весной 1940-го, а гораздо позднее. Примечательно, что ключевым исполнителем мероприятий по разоблачению «немецкой провокации» назван министр государственной безопасности СССР — и тоже член «нюрнбергской» комиссии — Всеволод Меркулов. Лучшего специалиста по этой теме и впрямь было трудно найти. Меркулов, занимавший в 1940-м пост первого заместителя главы НКВД, был одним из руководителей операции по ликвидации польских военнопленных.

  Список свидетелей, представленных обвинением, включал в себя Бориса Базилевского, бывшего при немцах заместителем бургомистра Смоленска, эксперта-медика Прозоровского и профессора судебной медицины Софийского университета Маркова — члена международной комиссии, организованной немцами. Как именно «готовили» их к процессу сотрудники МГБ, история умалчивает, но что-то подсказывает, что призывами «говорить правду и ничего, кроме правды» свидетелей не мучили. Мучили чем-то другим. В пользу защиты свидетельствовали три офицера вермахта, в том числе — полковник Аренс, командир 537-го полка связи, подразделения, которое, по версии советского обвинения, расстреляло поляков.

Перекрестные допросы свидетелей прошли 1–3 июля 1946 года и, несмотря на меркуловскую «подготовку», ничем хорошим для наших обвинителей не закончились. Защита «доказала несостоятельность советской версии, хотя и не приписала вину советским властям, — свидетельствует в своих мемуарах Татьяна Ступникова, работавшая на процессе синхронным переводчиком с немецкого. — Однако страшный вывод напрашивался сам собой и был косвенно подтвержден решением суда: «За недостатком доказательств не включать дело о катынских расстрелах в приговор Международного военного трибунала». В задачу Трибунала не входил поиск других виновных, пусть даже в тягчайших преступлениях против человечности».

  По словам Ступниковой, присутствовавшие на суде советские граждане, «не сговариваясь», назвали 1 июля 1946 года «черным днем Нюрнбергского процесса». «Для меня это был действительно черный день, — продолжает Ступникова. — Слушать и переводить показания свидетелей мне было несказанно тяжело, и не из-за сложности перевода, а на сей раз из-за непреодолимого чувства стыда за мое единственное многострадальное Отечество, которое не без основания можно было подозревать в совершении тягчайшего преступления».

  Причем из показаний свидетелей явственно проступали признаки еще одного, куда более масштабного преступления сталинского режима — совершенного уже по отношению к собственным гражданам. «Через десятилетия узнаем мы об огромных массовых захоронениях на территории СССР, но это будет потом, — пишет Ступникова. — А пока в Нюрнберге свидетель Аренс в своих показаниях суду только упомянул о безымянных неглубоких могилах в Катынском лесу, где лежали разложившиеся трупы и рассыпавшиеся скелеты. Судя по состоянию останков, это были наши соотечественники, расстрелянные еще задолго до войны». Как теперь известно, Катынский лес еще с конца 1920-х был облюбован «компетентными» органами как место казни и захоронения «врагов народа».

   Словом, вышло, мягко говоря, некрасиво. Но в самом СССР о конфузе мало кто узнал: материалы суда, опровергавшие каноническую советскую версию катынского расстрела, опубликованы, естественно, не были. Более того, поражение было выдано за победу. «Международный военный трибунал в Нюрнберге признал Геринга и других главных военных преступников виновными в проведении политики истребления польского народа и, в частности, в расстреле польских военнопленных в Катынском лесу», — утверждала Большая советская энциклопедия в статье «Катынский расстрел». Этой версии советская власть придерживалась практически до самого своего конца.

   Правда, в некоторых публикациях проскальзывали-таки нотки недовольства союзниками, выдававшие, что не все прошло по плану. «Были случаи, когда Трибунал принимал решения (большинством голосов западных судей) в отступление от положений Устава, — сокрушался Марк Рагинский, помощник главного советского обвинителя. — Вопреки Уставу Трибунал... вызвал по ходатайству адвокатов в качестве свидетелей военных преступников, показания которых якобы могли опровергнуть акт расследования Чрезвычайной государственной комиссии о злодеяниях гитлеровцев в Катыни».

  Но сегодня-то понятно, что именно «западные судьи», их дотошность и осторожность спасли трибунал от мины огромной разрушительной силы, которую едва не подложили под него зарвавшиеся вожди СССР. Согласитесь, что нынешним российским чиновникам было бы сегодня куда более сложно, если вообще возможно, рассуждать о «непреходящем значении» Нюрнберга, если бы в текст вердикта был включен, как того требовали советские обвинители, катынский эпизод. В этом случае под статью 354.1. УК РФ «Отрицание фактов, установленных приговором Международного военного трибунала» подпадала бы добрая половина человечества. Включая, кстати, и нынешнее руководство России.

Где опровержение фактов, которые озвучены Юлюхиным, Мухиным и Юлиным? Хоть одно опровержение!

Спор Юрия Жукова с «Мемориалом». Если кто-то будет смотреть этот ролик, то досмотрите его до конца, обратите внимание на реакцию Бондаренко — на вопросы оппонента Юрия Жукова на то, как "Мемориалец", будучи не в состоянии ответить на доводы Жукова, сливает спор фразой "Давайте жить мирно и всё забудем", не поддержав предложения Жукова о новом расследовании. Мы, мол, нагадили, но давайте не будем ссорится с поляками, так всегда бывает в честных поединках.

Как немцы поступали со строителями бункеров для Гитлера?
Бункер Гитлера под Смоленском (15 фото).
http://nevsedoma.com.ua/index.php?newsid=149817

Были. По середине Медного проходила линия фронта. Медное было разделёно напополам рекой.

Бои за Медное 17-19 октября 1941
https://zdrager.livejournal.com/17990.html

И это при том, что:
12 августа 1941 года Президиум Верховного Совета СССР издал указ об амнистии для польских граждан на территории СССР. В этот же день СНК СССР и ЦК ВКП(б) приняли постановление «О порядке освобождения и направления польских граждан, амнистируемых согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР».
14 августа 1941 года было подписано военное соглашение, которое предусматривало создание в кратчайший срок на территории СССР польской армии для борьбы против гитлеровской Германии совместно с войсками СССР.
Каково? Создается польская армия, а в это время в Медном как бы сидят в лагере поляки, которых не только не отпускают ни единого, а ещё и передают наступающим немцам чуть бы не под роспись... Жуткое враньё.

В Медном лагеря не было.

В Медном были похоронены поляки, которых СССР передал Германии в 1939 году в порядке обмена военнопленных. С этой же самой ссылки.

А что там не так? Есть номер документа, есть дата, такие обмены часто происходят.
Лагерь в Медном в списке есть?

Ошибся с направлением, т. Сталин уверял что польские офицеры  убежали в  Маньчжурию.

В Персию рванули уцелевшие во главе с Андерсом, которому и обьяснил Сталин где остальные.
Вообще то поляков начали косить в 37, у нас в городке было два костела, остались единицы потомков.

Согласно рассекреченным данным Центрального Архива ФСБ, в 1937—1938 годах органами НКВД было обнаружено 102 тысячи «польских шпионов».
По этому приказу было осуждено 103 489 чел., в том числе приговорено к расстрелу 84 471 чел.[25]. По другим данным[1], осуждено 139 835, в том числе приговорено к расстрелу 111 091 человек. Это самая массовая национальная операция НКВД в рамках «Большого террора». В заключении оказалось 16 % всех проживавших в стране поляков[26].

Отредактировано Vik6844 (27-03-2019 15:15:58)

Это в какой помойке находится?