Сообщение от Кузьмич
Слащёва хорошо показал Булгаков в своём романе "Бег". Есть одноимённый фильм.
Доводилось читать, что чекистам попала в руки жена Слащёва и его ребёнок. Дзержинский по своим каналам переправил их Слащёву. Возмущённым коллегам-большевикам объяснил: "Я с бабами и детьми не воюю". Возможно, это и повлияло на то, что Слащёв сразу же вернулся в Россию, когда большевики объявили амнистию недобитым белякам.
Слащёв преподавал на курсах повышения квалификации для красных командиров. Теорию красочно иллюстрировал на примерах гражданской войны. Лекции были необычайно популярны, но стоял недовольный гул, потому что красных командиров он не жалел в своих ядовитых комментариях
Однажды возмущённый красный командир, действия которого как раз попали под раздачу, выхватил револьвер и стал стрелять в лектора. И не разу не попал. На что Слащёв невозмутимо ответил: -Вот как Вы стреляете, так Вы и воевали.
Слащёва застрелил какой-то мститель на улице в Москве. На суде объяснил, что мстил за свою семью, погибшую во время еврейского погрома.Кузьмич, дело обстояло так. Слащёв был одинаково жесток и к красным и белым. Красных он не жалел как врагов, а белых за самосуды и грабежи, поэтому и те и другие называли его "Вешатель". Слащёва застрелил брат офицера, по приказу которого тот был расстрелян.
Гумилёв про Слащёва такие стихи написал:
— От расстрелов стелется дым,
Это слащёв спасает Крым.Думаю, что в конце тридцатых годов его всё-равно бы расстреляли как врага народа.
А что касаемо зверств Гражданской войны, надо помнить, что и те и другие были русские люди. Следовательно, и зверствовали одинаково.Скорее всего, уж очень он много себе врагов нажил, и с той, и с другой стороны. А подставить для сведения счётов своего личного врага, это же святое дело! Одно дело — просто убить в подворотне, и совсем другое, чтобы он ушёл с дурной славой.
Подпись автора
И да пусть отсохнет рука, обделившая себя!
Рука – руку моет, рука – руку не обидит!
– Лови вора! – Громче всех кричал вор.
"Пермяк – солёны уши" – нисколько не обидно!
11 января 1929 года Яков Слащёв был убит в Москве в своей комнате при школе тремя выстрелами в упор из револьвера. Убийца — курсант Московской пехотной школы им. Уншлихта Лазарь Коленберг.
11 января на своей квартире был убит А. [опечатка] Слащёв. Неизвестный, войдя в квартиру, выстрелил в Слащёва и скрылся. Слащёв, в прошлом командир одной из врангелевских армий, в последнее время был преподавателем на стрелково-тактических курсах усовершенствования комсостава.
— Правда, 13 января 1929 года
Следствие продолжалось полгода. Вначале им занялось ОГПУ, поскольку не исключалась политическая подоплёка убийства. Затем все материалы были переданы в Московскую губернскую прокуратуру, которая признала убийцу невменяемым и вернула дело в ОГПУ. После проведения дополнительной проверки некоторых фактов было вынесено окончательное заключение.
В заключении констатируется, что идея об убийстве возникла как реакция на жестокие репрессии и бесчинства по отношению к еврейскому населению и ко всем, заподозренным в сочувствии революционному движению в городе Николаеве. Одной из жертв этих репрессий стал родной брат Коленберга[15].
11-го января, как у нас сообщалось, в Москве на своей квартире убит бывший врангелевский генерал и преподаватель военной школы Я. А. Слащёв. Убийца, по фамилии Коленберг, 24-х лет, заявил, что убийство им совершено из мести за своего брата, казнённого по распоряжению Слащёва в годы гражданской войны. <…> В связи с убийством производится следствие. Вчера в 16 ч.30 мин., в московском крематории состоялась кремация тела покойного Я. А. Слащёва.
— «Известия», 15 января 1929 года
В Москве в своей квартире убит генерал Я. А. Слащёв, один из активных участников белого движения, снискавший весьма печальную память своей исключительной жестокостью и бесшабашностью. <…> Последние сообщения берлинских газет говорят об аресте убийцы, 24-летнего Коленберга, который заявил, что убил Слащёва за расстрел брата, совершенный Слащёвым в Крыму. В Москве утверждают, что убийство совершено было уж несколько дней назад, но не сразу о нём решились сообщить. Тело Слащёва сожжено в московском крематории. При сожжении присутствовали Уншлихт и другие представители реввоенсовета.
— «Руль», Берлин, 16 января 1929 года
Психиатрической экспертизой Коленберг признан в момент совершения преступления невменяемым. Дело было прекращено и сдано в архив, а Лазарь Коленберг был выпущен на свободу[16].
Во избежание кривотолков.
