История Ирана и Запада — спираль взаимного непонимания.

В 1951 году премьер Ирана Мохаммад Мосаддык национализировал нефть, принадлежавшую British Petroleum. Он хотел справедливости: чтобы иранцы сами распоряжались своими ресурсами. Ответ Запада был жестоким. Британия ввела эмбарго, США организовали переворот в 1953 году: Мосаддыка свергли, шах вернулся на трон с американской помощью. Шахский режим тут же вернул часть активов иностранным корпорациям через соглашение с международным нефтяным консорциумом — иранская нефть снова потекла на Запад. Но Иран усвоил урок: Запад предаст демократию ради нефти.

После революции 1979 года Иран не хотел войны с Западом. Новое правительство предлагало торговать нефтью и сотрудничать. Иран соглашался на западных подрядчиков в нефтяной отрасли, но США требовали вернуть американским и британским компаниям остатки активов, которые были национализированы Ираном в 1951 и частично возвращены западу после переворота в 1953.

Все изменилось 4 ноября 1979 года. Студенты захватили посольство США в Тегеране, взяв 52 заложника. Они требовали выдачи шаха, который скрывался в Америке. Ответ США был жестким. Они заморозили иранские деньги в банках ($12 млрд), запретили покупать у Ирана нефть и уговорили Саудовскую Аравию обрушить цены на нефть. Доходы Ирана рухнули. Это стало подарком иранским радикалам. Они кричали: «Видите? Запад грабит нас!». Умеренные политики, предлагавшие мир, ушли в отставку. Через год в парламенте победили те, кто назвал США «Большим сатаной». Санкции сделали из возможных партнеров врагов.

В 2015 году появилась новая надежда на сближение. Иран подписал ядерную сделку (СВПД), сократил запасы урана. Инспекторы МАГАТЭ подтвердили выполнение обязательств. Экономика росла, молодежь смотрела в сторону Европы. Но в 2018 году Трамп разорвал договор. Официально — из-за «ядерной угрозы». Реальная причина — давление Израиля и Саудовской Аравии. Они боялись конкуренции за нефтяные рынки. Санкции снова обрушили иранскую экономику: инфляция 50%, нет лекарств, голод. Умеренные политики были опозорены. Консерваторы у власти заявили: «Западу нужна наша нефть, а не безопасность».

Тем не менее, на президентских выборах 2024 года иранцы выбрали реформатора Пезешкиана. Большинство голосовало за мир с Западом и снятие санкций. Люди устали от нищеты. 

После ударов США и Израиля по ядерным объектам в июне 2025 года все снова перевернулось. Сейчас на улицах скандируют «Смерть Америке!». Даже те, кто протестовал против хиджаба, идут за консерваторами. Прозападные политики проиграли. Их обещания диалога кажутся предательством. Санкции и бомбы загнали Иран в угол. Как сказал торговец на тегеранском базаре: «Раньше мы хотели вашу свободу. Теперь мы хотим только мести». Запад сам создал врага.

Нефть — основа жизни Ирана. 80% бюджета страны зависит от её продажи. Когда Запад контролирует скважины, он решает судьбу иранцев. Учитель из Тегерана, чьи слова широко разошлись на антиправительственных протестах 2023 года, сказал просто: «Вы ломаете наши жизни санкциями, а потом удивляетесь нашей ненависти. Мы хотим сами решать свою судьбу на своей земле. Отнимите нефть — и мы будем бороться как звери».

Итог предсказуем. Переворот 1953 года убил доверие к Западу. Санкции 1979 года превратили возможных союзников во врагов. Разрыв ядерной сделки в 2018 году доказал: Западу не нужен сильный Иран — ему нужна покорная колония. Каждое такое действие — подарок иранским радикалам. Санкции душат обычных людей, удары дают радикалам мощный аргумент: «Видите? Им нужна не демократия — им нужна наша нефть и покорность, мы не можем этого допустить».

История показывает, что Запад сам роет яму прозападным силам в Иране. Пока Запад продолжает выбирать силу вместо диалога, этот круг ненависти не разорвать.

Олег Царёв. Подписаться.

Пока Запад продолжает выбирать силу вместо диалога, этот круг ненависти не разорвать.

О персидских казаках

Русско-персидские войны XIX века стали для Ирана горьким уроком. Трижды русские армии громили персидские войска (1804–1813, 1826–1828, 1853–1857). По Туркманчайскому договору 1828 года Персия потеряла Закавказье — земли сегодняшних Грузии, Армении и Азербайджана. Унизительные условия включали также контрибуцию в 20 млн рублей серебром (персидская казна опустела на годы). Именно это, а так же подрывная работа англичан, спровоцировало резню в посольстве России и убийство посла Грибоедова.

А потом шах Насер ад-Дина оказался в 1878 году в Закавказье. Увидев манёвры Терского казачьего войска под Владикавказом, он воскликнул: «Я хочу таких воинов!». Уже через год по его личной просьбе в Тегеран прибыли 4 русских офицера и 14 урядников. Так родилась Персидская казачья бригада. Её создатель, полковник Домонтович, писал: «Персы дрались храбро, но хаотично. Мы научили их главному — дисциплине огня».

Казармы в центре Тегерана стали русским анклавом. Казаки спали на топчанах, но каждое утро чистили сапоги до зеркального блеска. Офицеры завтракали гречкой с бараньей тушёнкой, а на базар высылали денщиков — за халвой и фисташками. Дисциплина была железной: за пьянство пороли, за самоволку сажали на гауптвахту в подвале с сырыми стенами. При этом казакам категорически запрещалось жениться на персиянках без разрешения командира. Для детей казаков открыли кадетский корпус с шестилетним обучением на русском.

Ядро бригады составили 400 мухаджиров — потомков кавказцев, бежавших в Иран от русских войск. Ирония судеб: их отцы воевали против России, а сыновья носили форму кубанских казаков — черкески с алыми бешметами, но с персидскими погонами. Русские офицеры сохраняли форму терских казаков. Курьез едва не спровоцировал бунт: когда новый командир попытался заменить кубанскую форму на терскую, персидские казаки возмутились: «Мы привыкли к красным бешметам!» Пришлось оставить прежний образец.

Урядники учили персов джигитовке и рубке шашкой. По вечерам звучали оркестры: духовой под управлением перса-выпускника Московской консерватории и струнный с балалайками. А новобранцев учили не только шашечному бою, но и русским песням. Один из ветеранов вспоминал: «Командир кричал: "Запевай, дурень!", и мы орали "Любо, братцы, любо!" — хоть слов не понимали».

Переломный момент настал в 1908 году. Когда конституционалисты захватили меджлис, казаки полковника Ляхова расстреляли здание парламента из 75-мм орудий. После штурма, где погибли 20 казаков, полковник Ляхов стал военным губернатором Тегерана.

В 1909-м эти же казаки спасли британское посольство от толпы. Русский офицер крикнул: «Стреляю по первым троим!» — и бунтовщики отхлынули. Английский дипломат записал: «Они ненавидели нас, но защищали. Загадочная русская душа».

К началу 1918 г. Персидская казачья дивизия насчитывала до 12 тыс. человек.

Главным «продуктом» бригады стал Реза-хан. Сирота, принятый в отряд в 1893 году, он поражал инструкторов талантом: рубил шашкой на скаку глиняные кувшины, с 50 шагов попадал в монету. К 40 годам он командовал всей бригадой, а в 1921-м совершил переворот, опираясь на казачьи штыки. Став шахом, он сохранил тактику мобильных отрядов, сочетание артиллерии и кавалерии, политических комиссаров в войсках.

После 1920 года бригаду расформировали, но её ДНК живёт в Корпусе стражей исламской революции (КСИР). Мобильные группы «Кудс», контролирующие Ближний Восток, используют казачью тактику рейдов. Ракетные подразделения КСИР унаследовали принципы русской школы артиллерии: концентрация огня, маскировка, манёвры. Даже в 1941-м, когда советские войска вошли в Иран, ветераны бригады встречали их криками: «Братья!» — и делились табаком.

Проект рухнул из-за двух ударов. В 1917-м русские офицеры ушли воевать за белых. Реза-шах, хоть и ценил казачью школу, но выгнал последних инструкторов, заявив: «Персия должна управляться персами!». Но как писал штабс-ротмистр Высоцкий, служивший в Тегеране до 1915 года: «Мы ушли, но научили их драться и править. Теперь они смеются над англичанами — а это дорогого стоит».

Олег Царёв. Подписаться.

Перепроизводство (излишняя добыча) нефти в 1980-х годах было следствием серьёзного сокращения спроса на сырую нефть, вызванного резким повышением цен на этот товар в результате нефтяного эмбарго 1973 года и исламской революции в Иране 1979 года. К 1980 году цена нефти на мировом рынке достигла пика в 35 долларов за баррель (с учетом инфляции, 93 доллара по ценам 2000-х годов), а к 1986 году — упала до 10 долларов за баррель и ниже (около 20 долларов по нынешнему курсу)[2][3][4].