Когда в 2022 году Россия начала полномасштабное вторжение в Украину, Евгения Холодова почувствовала, как рушится её прежний мир. Родившаяся в Висагинасе в русскоязычной семье, она всю жизнь балансировала между русской культурой, литовской реальностью и вопросом: «Кто я?» Но после 24 февраля 2022 года этот вопрос стал ещё сложнее.
«Первый месяц просто лежишь и скролишь новости в полном шоке. Понимаешь, что папа в России, а бабушки с дедушкой уже нет. И страшное осознание: хорошо, что они не дожили до этого момента. Я успела к ним съездить, а теперь даже не знаю, как бы я решала эту дилемму — ехать или нет», — вспоминает Евгения.
Отец Евгении давно уехал обратно в Россию, но до 2020 года и пандемии коронавируса они виделись регулярно.
«С отцом мы больше не виделись. Пока что. И есть страх, что, может быть, уже и не увидимся. У нас никогда не было суперблизкого контакта, но теперь он стал ещё слабее, потому что общение онлайн для нас не работает. Я боюсь узнавать его позицию. Какая она была в 2022-м? Какая сейчас? Даже не хочу знать», - рассказывает Евгения.
LRT «Новости» публикует цикл статей «Я – русский?», посвящённых тому, что значит быть русским в Литве. Кем себя ощущают местные русскоязычные жители? Как на их идентичность влияют текущие геополитические изменения в нашем регионе? И как они определяют себя: «я русский», «русскоязычный житель Литвы» или «русскоязычный литовец»?
