Роман Сорокин:

***

Есть особое чувство стыда   
в этих днях с убывающим светом,
будто снова вернёшься сюда
не с военным, а с волчьим билетом.

Будто наши с тобою блага —
это будущий скрежет зубовный,
ибо звали условным врага,
понимая, что он безусловный.

На четыре простых кулака
обманули сердечного брата: 
"Видишь, в небе плывут облака?
Это — русская серая вата.

Набивают у нас дураков
вот такими, как есть, облаками.
Где ты видел, родимый, врагов?
Ах, вот эти? Так эти же с нами.

Не обманут, даю тебе зуб,
обещаю тебе кока-колу.
Только сбрось старомодный тулуп
и отвергни советскую школу..."

Есть особое чувство стыда
в этих днях, не лишённых комфорта, 
потому что вернутся сюда
пацаны с украинского фронта.

Оттого и веду себя так
и слова мои витиеваты,
что я тоже набитый дурак,
целиком состоящий из ваты.

2024

Дмитрий Филиппов:

ПЛАЦКАРТ

Тот погребок мы нарекли Плацкарт:
Как будто бы в прокуренном вагоне
На поезде "Анапа - Ленинград"
Трясёмся, мчим... Торговки на перроне

Суют в окно пивко и пирожки...
Работает арта в сырой ночи,
И стрелкотней срезает где то ветки.
Бьёт "саушка", дрожит соседний двор,

Оглохший кот сигает за забор,
И значит скоро прилетит ответка.

"Не попадут", - закуривает Галл.
Плацкарт наш тесен и настолько мал,
Что это надо очень постараться
В него попасть.
Короткий свист.
Разрыв.

Наш поезд вздрогнул, рельсы укротив,
Но не упал и даже не сломался.

Мы открываем банку огурцов -
Запас семьи, что здесь жила когда то,
Довольные, хрустим с набитым ртом...
В трех метрах у канавы труп солдата,

На рукаве кроваво-синий скотч.
Таков удел. Солдату не помочь.
Противник мёртв, и нечего тут плакать.
Он будет вечно, беспробудно спать.
"Хохла с рассветом надо закопать,
Пока на запах не пришли собаки", -

Промолвил Галл.
Мне кажется, что нас,
Уставших, грязных, - в предрассветный час
Разбудит молодая проводница
И пожелает доброго пути.
Её улыбка в отсветах зари
Потом, через года мне будет сниться.

С утра мы закопаем старый труп,
На таганке согреем кружку чая.
Вернется кот, забывший ласку рук,
И мы, любую живность привечая,

Откроем ему банку тушняка.
Он будет есть, пока молчит арта,
Поглядывая нервно, исподлобья,
С него давно слетел домашний лоск...
Наш поезд едет к станции Покровск,
Но он прибудет завтра - не сегодня.