Идёт война народная...
”Тут всё пропахло мертвецами”. Как в Бурятии хоронят военных, погибших в Украине
Бурятия занимает второе место по числу погибших военных. Похороны проходят почти каждый день. В Улан-Удэ хоронят из спортивного комплекса Лукодром. Во второй части здания дети тренируются в стрельбе из лука. Интернет-журнал "Люди Байкала" побывал на похоронах
С начала марта в главном зале Лукодрома проходят похороны погибших в Украине военных. Лукодром построили год назад. Жёлтую крышу и фасад, облицованный бело-синей плиткой, видно издалека — на фоне покосившихся деревянных бараков с уличными туалетами. Это главный республиканский центр по стрельбе из лука — национальному виду спорта, очень популярному в Бурятии. Здесь тренируются дети, сюда приезжают на соревнования спортсмены из районов и других городов.
"Родителям не нравится, что спорткомплекс превратился в похоронный зал," говорит Татьяна, у которой сын занимается здесь стрельбой из лука. —" Недавно там, где тренируются дети, тоже появился трупный запах. Тут всё пропахло мертвецами."
Людей, пришедших на похороны, встречают сотрудницы мэрии: они отвечают за организацию церемонии. Спрашивают: ”Вы с кем пришли прощаться?”. Местные СМИ писали, что в понедельник 28 марта в Лукодроме будет прощание с одним военным — Найдалом Цыреновым. Но в указанное время в спорткомплексе сразу четыре гроба. Ни табличек, ни фотографий около гробов нет. Кто в каком гробу лежит, объясняют сотрудницы мэрии.
Около каждого гроба стоят родственники. Только у одного гроба почти никого нет. Во время церемонии к нему подходит женщина из числа организаторов, торопливо укрывает покойника тонкой синей тканью, натягивает её до середины груди. Потом ставит портреты в рамках перед каждым гробом. Фотографии тоже не подписаны: подразумевается, что каждый знает своего покойника. Случайных людей в зале нет.
Гробы стоят в той части зала, где обычно дети соревнуются в стрельбе из лука. На скамейках для зрителей — люди, которые пришли прощаться. Часть людей стоит в проходах, скамеек на всех не хватает. Главный зал спорткомплекса набит до отказа, собралось не меньше 600 человек.
Между гробами и людьми, которые пришли прощаться, стоит стол. За столом четыре ламы (лама в тибетском буддизме — религиозный учитель — прим. пер.) в традиционных бордово-красных ламын хубсаhан — одежде буддийских лам, похожей на халаты. Трое погибших — буддисты, для них проводят буддийский погребальный обряд. В зале также есть православный священник.
Перед ламами на столе — павлинье перо в сосуде, украшенном красно-жёлтой бахромой, и на куске красной ткани лежит раскрытая книга. По книге ламы поют поминальные молитвы на тибетском языке. Рядом с книгой — зула, буддийская лампадка, в которой горит огонь. На медной тарелочке дымятся благовония. Удушливый аромат благовоний смешивается с тошнотворным трупным запахом. Погибших везут подолгу, иногда со дня гибели до похорон проходит месяц и даже два. Дышать в зале трудно.
На следующий день в Лукодроме будут прощаться еще с двумя бойцами. Два дня спустя похоронят ещё двоих. ”К нам родители одного погибшего подошли, говорят: „Как вам повезло! Ваш-то целенький пришёл. А у нас только голова и две кисти””, — говорит родственница одного убитого. Ещё одного погибшего похоронят 28 марта, в деревне Алла, где он родился. За неделю похоронят десятерых.
После обряда начинается траурный митинг.
"Они погибли не напрасно, — говорит заместитель главы республики Баир Цыренов сначала по-русски, потом по-бурятски. — Они погибли за то, чтобы Россия была великой. Чтобы на Украине перестала литься кровь".
"Они погибли, защищая свободное будущее нашей страны," — говорит мэр Улан-Удэ Игорь Шутенков.
"Россию никто никогда не побеждал. И не победят!" — говорит вице-спикер Народного Хурала Цырен Доржиев.
"Десантники совершили свой последний прыжок в небо. Очень больно. Вечная память," — говорит врио командира 11-й десантно-штурмовой бригады подполковник Виталий Ласков. Точно такую же фразу про последний прыжок он говорил месяц назад на первом митинге.
Перед Ласковым выступает полковник Игорь Сокол, врио командующего 36-й армией. Почти все военные, выступающие на траурных митингах, сейчас имеют такую приставку к должности.
В зале около десятка полицейских. Они следят, чтобы никто не фотографировал и не снимал похороны на видео.
Примерно через 15 минут после начала церемонии полицейский подходит к журналистам.
— Вы кто такие?
— СМИ.
— Здесь съёмка запрещена. У вас должно быть разрешение организатора.
За организацию похорон отвечает заместитель руководителя Советского района Улан-Удэ по социальной сфере Лариса Степанова. Она что-то оживлённо обсуждает с мэром города.
"Нет, здесь нельзя снимать. Нет, я не буду ничего комментировать," — отвечает она на просьбу рассказать, как часто проходят похороны. Неожиданно Степанова всхлипывает, глаза наполняются слезами. "Знаете, сколько я уже этих похорон организовала… А у меня сын там, на Украине".
https://rus.delfi.ee/statja/96528801/tu … t=10142839
