про Мономаха ,что ли

Мстислав великий

овесть временных лет редакции списки. Повесть временных лет

"Повесть временных лет" - выдающийся исторический и литературный памятник, отразивший становление древнерусского государства, его политический и культурный расцвет, а также начавшийся процесс феодального дробления. Созданная в первые десятилетия ХII в., она дошла до нас в составе летописных сводов более позднего времени. Самые старшие из них - Лаврентьевская летопись - 1377 г., Ипатьевская, относящаяся к 20-м годам ХV в., и Первая Новгородская летопись 30-х годов ХIV в.

В Лаврентьевской летописи "Повесть временных лет" продолжена северорусской Суздальской летописью, доведённой до 1305 г., а Ипатьевская летопись помимо "Повести временных лет" содержит летопись Киевскую и Галицко-Волынскую, доведенную до 1292 г. Все последующие летописные своды ХV - ХVI вв. непременно включали в свой состав "Повесть временных лет", подвергая ее редакционной и стилистической переработке.
ФОРМИРОВАНИЕ ЛЕТОПИСИ

Гипотеза А. А. Шахматова

История возникновения русской летописи привлекала к себе внимание не одного поколения русских ученых, начиная с В.Н. Татищева. Однако только А.А. Шахматову, выдающемуся русскому филологу, в начале нынешнего столетия удалось создать наиболее ценную научную гипотезу о составе, источниках и редакциях "Повести временных лет". При разработке своей гипотезы А.А. Шахматов блестяще применил сравнительно-исторический метод филологического изучения текста. Результаты исследования изложены в его работах "Разыскания о древнейших русских летописных сводах" (Спб., 1908) и "Повесть временных лет", т. 1 (Пг., 1916).

В 1039 г. в Киеве учредили митрополию - самостоятельную церковную организацию. При дворе митрополита был создан "Древнейший Киевский свод", доведенный до 1037 г. Этот свод, предполагал А.А. Шахматов, возник на основе греческих переводных хроник и местного фольклорного материала. В Новгороде в 1036 г. создается Новгородская летопись, на ее основе и на основе "Древнейшего Киевского свода" в 1050 г. возникает "Древний Новгородский свод". В 1073 г. монах Киево-Печерского монастыря Никон Великий, используя "Древнейший Киевский свод", составил "Первый Киево-Печерский свод", куда включил также записи исторических событий, происшедших после смерти Ярослава Мудрого (1054). На основании "Первого Киево-Печерского свода" и "Древнего Новгородского свода" 1050 г. создается в 1095 г.

"Второй Киево-Печерский свод", или, как его сначала назвал Шахматов, "Начальный свод". Автор "Второго Киево-Печерского свода" дополнил свои источники материалами греческого хронографа, Паремийника, устными рассказами Яна Вышатича и житием Антония Печерского. "Второй Киево-Печерский свод" и послужил основой "Повести временных лет", первая редакция которой была создана в 1113 г. монахом Киево-Печерского монастыря Нестором, вторая редакция - игуменом Выдубицкого монастыря Сильвестром в 1116 г. и третья - неизвестным автором - духовником князя Мстислава Владимировича.

Первая редакция "Повести временных лет" Нестора основное внимание в повествовании об исторических событиях конца ХI - начала ХII в. уделяла великому киевскому князю Святополку Изяславичу, умершему в 1113 г. Владимир Мономах, став после смерти Святополка великим киевским князем, передал ведение летописи в свой вотчинный Выдубицкий монастырь. Здесь игумен Сильвестр и осуществил редакторскую переработку текста Нестора, выдвинув на первый план фигуру Владимира Мономаха. Не сохранившийся текст первой Несторовой редакции "Повести временных лет" А. А. Шахматов реконструирует в своей работе "Повесть временных лет" (т. 1-й). Вторую редакцию, по мнению ученого, лучше всего сохранила Лаврентьевская летопись, а третью - Ипатьевская.

Гипотеза А. А. Шахматова, столь блестяще восстанавливающая историю возникновения и развития начальной русской летописи, однако, пока остается гипотезой. Ее основные положения вызвали возражения В.М. Истрина.

Он считал, что в 1039 г. при дворе митрополита-грека путем сокращения хроники Георгия Амартола возник "Хронограф по великому изложению", дополненный русскими известиями. Выделенные из "Хронографа" в 1054 г., они составили первую редакцию "Повести временных лет", а вторая редакция создана Нестором в начале второго десятилетия ХII в.

Гипотеза Д.С. Лихачёва

Интересные уточнения гипотезы А. А. Шахматова сделаны Д. С. Лихачевым 1. Он отверг возможность существования в 1039 г. "Древнейшего Киевского свода" и связал историю возникновения летописания с конкретной борьбой, которую пришлось вести Киевскому государству в 30 - 50-е годы ХI столетия против политических и религиозных притязаний Византийской империи. Византия стремилась превратить русскую церковь в свою политическую агентуру, что угрожало самостоятельности древнерусского государства. Притязания империи встречали активный отпор великокняжеской власти, которую в борьбе за политическую и религиозную самостоятельность Руси поддерживали широкие массы населения. Особого напряжения борьба Руси с Византией достигает в сер. ХI в. Великому князю киевскому Ярославу Мудрому удается высоко поднять политический авторитет Киева и Русского государства. Он закладывает прочные основы политической и религиозной самостоятельности Руси. В 1039 г. Ярослав добился учреждения в Киеве митрополии. Тем самым Византия признала известную самостоятельность русской церкви, хотя во главе ее оставался митрополит-грек.

Кроме того, Ярослав добивался канонизации Ольги, Владимира и своих братьев Бориса и Глеба, убитых Святополком в 1015 г. В конце концов, в Византии вынуждены были признать Бориса и Глеба русскими святыми, что явилось торжеством национальной политики Ярослава. Почитание этих первых русских святых приобрело характер национального культа, оно было связано с осуждением братоубийственных распрей, с идеей сохранения единства Русской земли. Политическая борьба Руси с Византией переходит в открытое вооруженное столкновение: в 1050 г. Ярослав посылает войска на Константинополь во главе со своим сыном Владимиром. Хотя поход Владимира Ярославича и закончился поражением, Ярослав в 1051 г. возводит на митрополичий престол русского священника Илариона. В этот период борьба за самостоятельность охватывает все области культуры Киевской Руси, в том числе и литературу. Д.С.Лихачев указывает, что летопись складывалась постепенно, в результате возникшего интереса к историческому прошлому родной земли и стремления сохранить для будущих потомков значительные события своего времени. Исследователь предполагает, что в 30 - 40-е годы ХI в. по распоряжению Ярослава Мудрого была произведена запись устных народных исторических преданий, которые Д. С. Лихачев условно называет "Сказания о первоначальном распространении христианства на Руси". В состав "Сказания" входили предания о крещении Ольги в Царьграде, о смерти двух мучеников-варягов, об испытании вер Владимиром и его крещении. Эти предания носили антивизантнйский характер. Так, в сказании о крещении Ольги подчеркивалось превосходство русской княгини над греческим императором. Ольга отвергла притязания императора на свою руку, ловко "переклюкав" (перехитрив) его. Сказание утверждало, что русская княгиня не видела особой чести в предлагаемом ей браке. В своих отношениях с греческим императором Ольга проявляет чисто русскую смекалку, ум и находчивость. Она сохраняет чувство собственного достоинства, отстаивая честь родной земли.

Предание об испытании вер Владимиром подчеркивает, что христианство было принято Русью в результате свободного выбора, а не получено в качестве милостивого дара от греков. В Киев, согласно этому преданию, являются посланцы различных вер: магометанской, иудейской и христианской. Каждый из послов расхваливает достоинства своей религии. Однако Владимир остроумно отвергает и мусульманскую, и иудейскую веры, поскольку они не соответствуют национальным традициям Русской земли. Остановив свой выбор на христианстве, Владимир, прежде чем принять эту религию, отправляет своих посланцев испытать, какая же вера лучше. Посланные воочию убеждаются в красоте, пышности и великолепии церковного христианского богослужения, они доказывают князю преимущества православной веры перед другими религиями, и Владимир окончательно останавливает свой выбор на христианстве.

Д. С. Лихачев предполагает, что "Сказания о первоначальном распространении христианства на Руси" были записаны книжниками киевской митрополии при Софийском соборе. Однако Константинополь не был согласен с назначением на митрополичью кафедру русского Илариона (в 1055 г. на его месте видим грека Ефрема), и "Сказания", носившие антивизантийский характер, не получили здесь дальнейшего развития. Центром русского просвещения, оппозиционно настроенным против митрополита-грека, с середины ХI в. становится Киево-Печерский монастырь. Здесь в 70-х годах Х1 в. происходит оформление русской летописи. Составитель летописи - Никон Великий. Он использовал "Сказания о распространении христианства", дополнил их рядом устных исторических преданий, рассказами очевидцев, в частности воеводы Вышаты, историческими сведениями о событиях современности и недавних дней. Очевидно, под влиянием пасхальных хронологических таблиц - пасхалий, составлявшихся в монастыре, Никон придал своему повествованию формулу погодных записей - по "летам".

В созданный около 1073 г. "Первый Киево-Печерский свод" он включил большое количество сказаний о первых русских князьях, их походах на Царьград. Им же, по-видимому, была использована и Корсунская легенда о походе Владимира Святославича в 933 г. на греческий город Корсунь (Херсонес Таврический), после взятия которого Владимир потребовал себе в жены сестру греческих императоров Анну. Благодаря этому свод 1073 г. приобрел резко выраженную антивизантийскую направленность. Никон придал летописи огромную политическую остроту, историческую широту и небывалый патриотический пафос, что и сделало это произведение выдающимся памятником древнерусской культуры. Свод осуждал княжеские усобицы, подчеркивая ведущую роль народа в защите Русской земли от внешних врагов.

Таким образом, "Первый Киево-Печерский свод" явился выразителем идей и настроений средних и даже низших слоев феодального общества. Отныне публицистичность, принципиальность, широта исторического подхода, патриотический пафос становятся отличительными чертами русской летописи. После смерти Никона работа над летописью продолжалась в Киево-Печерском монастыре. Здесь велись погодные записи о текущих событиях, которые затем были обработаны и объединены неизвестным автором во "Второй Киево-Печерский свод" 1095 г. "Второй Киево-Печерский свод" продолжал пропаганду идей единства Русской земли, начатую Никоном. В этом своде также резко осуждаются княжеские крамолы, а князья призываются к единству для совместной борьбы со степными кочевниками-половцами. Составитель свода ставит четкие публицистические задачи: воспитывать патриотизм, примером прежних князей исправить нынешних.

Автор "Второго Киево-Печерского свода" широко привлекает рассказы очевидцев событий, в частности рассказы сына Вышаты Яна. Составитель свода использует также греческие исторические хроники, в частности хронику Георгия Амартола, данные которой позволяют ему включить историю Руси в общую цепь событий мировой истории.

"Повесть временных лет" создается в период, когда Киевская Русь испытывает на себе наиболее сильные удары степных кочевников-половцев, когда перед древнерусским обществом встал вопрос о сплочении всех сил для борьбы со степью, с "полем" за землю Русскую, которую "потом и кровью стяжали отцы и деды". В 1098 г. великий киевский князь Святополк Изяславич примиряется с Киево-Печерским монастырем: он начинает поддерживать антивизантийское направление деятельности монастыря и, понимая политическое значение летописи, стремится взять под контроль ведение летописания.

В интересах Святополка на основе "Второго Киево-Печерского свода" и создается монахом Нестором в 1113 г. первая редакция "Повести временных лет". Сохранив идейную направленность предшествующего свода, Нестор стремится всем ходом исторического повествования убедить русских князей покончить с братоубийственными войнами и на первый план выдвигает идею княжеского братолюбия. Под пером Нестора летопись приобретает государственный официальный характер.

Святополк Изяславич, поставленный Нестором в центр повествования о событиях 1093 - 1111 гг., не имел большой популярности в обществе того времени. После его смерти великим киевским князем стал в 1113 г. Владимир Мономах - "добрый страдалец за русскую землю". Понимая политическое и юридическое значение летописи, он передал ее ведение в Выдубицкий монастырь, игумен которого Сильвестр по поручению великого князя в 1116 г. составляет вторую редакцию "Повести временных лет". В ней на первый план выдвинута фигура Мономаха, подчеркиваются его заслуги в борьбе с половцами и в установлении мира между князьями.

В 1118 г. в том же Выдубицком монастыре неизвестным автором была создана третья редакция "Повести временных лет". В эту редакцию включено "Поучение" Владимира Мономаха, изложение доведено до 1117г.

Гипотеза Б.А. Рыбакова

Иную концепцию развития начального этапа русского летописания развивает Б.А. Рыбаков 1. Анализируя текст начальной русской летописи, исследователь предполагает, что погодные краткие записи стали вестись в Киеве с появлением христианского духовенства (с 867 г.) при княжении Аскольда. В конце Х столетия, в 996 - 997 гг., был создан "Первый Киевский летописный свод", обобщивший разнородный материал кратких погодных записей, устных сказаний. Свод этот был создан при Десятинной церкви, в его составлении приняли участие Анастас Корсунянин - настоятель собора, епископ Белгородский и дядя Владимира, Добрыня. Свод давал первое историческое обобщение полуторавековой жизни Киевской Руси и завершался прославлением Владимира. В это же время, предполагает Б. А. Рыбаков, оформляется и Владимиров цикл былин, в котором давалась народная - оценка событий и лиц, тогда как летопись знакомила с придворными оценками, с книжной культурой, дружинным эпосом, а также с народными сказаниями.

Разделяя точку зрения А.А. Шахматова о существовании Новгородского свода 1050 г., Б. А. Рыбаков считает, что летопись была создана при деятельном участии новгородского посадника Остромира и эту "Остромирову летопись" следует датировать 1054 - 1060 гг. Она была направлена против Ярослава Мудрого и варягов-наемников. В ней подчеркивалась героическая история Новгорода и прославлялась деятельность Владимира Святославича и Владимира Ярославича, князя новгородского. Летопись носила чисто светский характер и выражала интересы новгородского боярства.

Б. А. Рыбаков предлагает интересную реконструкцию текста "Повести временных лет" Нестора. Выдвигает гипотезу об активном личном участии Владимира Мономаха в создании второй, Сильвестровой, редакции. Третью редакцию "Повести временных лет" исследователь связывает с деятельностью сына Мономаха Мстислава Владимировича, который попытался противопоставить Киеву Новгород.

В дальнейшем исследовании этапов формирования древнерусской летописи Б. А. Рыбаков разделяет точки зрения А. А. Шахматова и современных советских исследователей. Таким образом, вопрос о начальном этапе русского летописания, о составе, источниках "Повести временных лет" является весьма сложным и далеко не решенным.

Несомненно, однако, то, что "Повесть временных лет" - результат большой сводческой редакторской работы, обобщивший труд нескольких поколений летописцев.https://draftee.ru/povest-vremennyh-let-redakcii-spiski-povest-vremennyh-let/

Была ли Древняя Русь частью Великой Швеции? http://inkpulp.narod.ru/36.htm

В начале русской истории лежит всем известная легенда о призвании варягов. Отношение к скудным летописным известиям разделило историков на норманистов и антинорманистов. Обе традиции зародились еще в XVIII веке, и непримиримая перепалка между ними была актуальна вплоть до последнего времени...
Сегодня источником новых знаний о варяжской эпохе могут стать исключительно данные археологии...

В начале XX века один из крупных шведских археологов Т.Арне в своей книге «Швеция и Восток» называл Древнюю Русь частью Великой Швеции[1]. Современный шведский исследователь И. Янссон подсчитал соотношение находок характерных скандинавских женских украшений в одном из археологических памятников под Ярославлем в могильнике классического памятника эпохи викингов в Средней Швеции — Бирки (расположен на одном из островов озера Меларен, близ Стокгольма). Ученый пришел к парадоксальному выводу: процент скандинавских женщин, проживавших в обоих местах, был примерно одинаков (!)[2]. Если учесть, что ни у кого не возникает сомнений в том, что преобладающим этносом, населявшим Бирку, были древние шведы, то напрашивается вопрос: кем же были жители округи Ярославля? Более того, тот же Янссон сопоставил количество находок северного происхождения на поселении Бирки и на Рюриковом городище под Новгородом и выяснил, что и эти цифры примерно одинаковы[3]. Невольно задумаешься: а не была ли и впрямь Древняя Русь частью Великой Швеции?

Как же объяснить подобное изобилие скандинавских древностей на территории Восточной Европы? Если использовать современные термины, то, по-видимому, можно говорить либо о колонизации, либо об иммиграции...

Викинги были знаменитыми путешественниками. В поисках славы и богатства стремились они на восток в сторону Хазарии, к рынкам Арабского халифата, где можно было очень выгодно продать крепких северных рабов и особенно дорогих белокожих рабынь. Однако торговые путешествия были чрезвычайно опасны и поэтому неотделимы от военных походов. Воин и купец выступали, как правило, в одном лице.

Балтийско-Волжский путь осваивался еще с IX века, однако в это время использовался, видимо, только северный его отрезок (до нынешнего Ярославля). В полной мере весь путь стал доступен лишь с Х века[9].

Отдельные находки в шведской Бирке позволяют говорить о существовании контактов с Хазарией. Прямым следствием проникновения на восток стало распространение восточного костюма — в моду входит кафтан с пуговицами и наборный воинский пояс...

В Византию норманнов влекли вполне прагматические цели: высокое жалованье — 10 золотых солидов за каждую треть года службы в русско-варяжском корпусе императорской гвардии. Участие в походах и войнах византийцев, причастность к дворцовым переворотам и грабежам — все это позволяло, в случае удачного стечения обстоятельств, скопить несметные богатства10. Например, будущий норвежский конунг Харальд Суровый служил при византийском дворе, «но все имущество, какое он добыл и в каком не нуждался для того, чтобы содержать себя, он посылал на север в Хольмгард (Новгород) на хранение к Ярицлейву (Ярославу) конунгу, и там скопились безмерные сокровища. Так и следовало ожидать, потому что он ходил походами в ту часть мира, которая всего богаче золотом и драгоценностями, и совершил множество подвигов»[11].

На острове Березань в устье Днепра найден единственный в Восточной Европе рунический камень, установленный скандинавским воином в память о погибшем в пути товарище, — яркое свидетельство о путешествиях в Миклагард (Царь-град)...

Великая Швеция или великое переселение?
Многочисленные находки, рассеянные на большой территории в юго-восточном Приладожье, а также в округе Владимира, Суздаля и Ярославля, явно связаны с небольшими сельскими памятниками, проще говоря, с деревней. Самые большие из этих памятников (Тимерево, Михайловское, Петровское) расположены недалеко от Ярославля, в 10—12 км от Волги, Значительную часть населения здесь составляли скандинавы. Можно ли в данном случае говорить о колонизации Руси варягами?

Норманны сыграли большую роль в ранней русской политической истории. Не приходится сомневаться в том, что основателями правящей династии были выходцы из Скандинавии. Известно, что князья пришли в сопровождении военной дружины, и в дальнейшем-киевские правители — и Владимир, и Ярослав — привычно и традиционно продолжали опираться на варяжский военный корпус, хотя порой и возникали конфликты (одному из них мы обязаны появлением «Русской Правды» Ярослава Мудрого). И все-таки варяги «обрусели» достаточно быстро, как ни парадоксально звучит этот термин, если учесть, что в современной науке достаточно общепринятым является мнение о происхождении самого слова «русь» от названия дружины первых русских князей, основу которой составляли норманны. Однако, несмотря на тесные контакты, ранняя русская история была совершенно самостоятельной, а вовсе не являлась частью истории Скандинавии.

На основании варяжских археологических древностей вполне можно говорить о большой иммиграционной волне из Скандинавии в Восточную Европу, в основном с территории Средней Швеции. Если вспомнить суровые природные условия севера и небольшое количество земель, пригодных для земледелия, а с другой стороны, фразу летописца о том, что «земля наша велика и обильна», то подобное великое переселение кажется вполне объяснимым. Освоение отдельных частей Восточно-Европейской равнины происходило «совместными усилиями» различных этнических образований (славян, балтов, финно-угров, а также норманнов), вне еще четко осознаваемых границ, вне национального самосознания в том «государственном» виде, в котором его воспринимаем мы. Процесс этот в основном был, видимо, мирным — во всяком случае, в русском самосознании, в отличие от Западной Европы, не сложился враждебный образ викинга, варяга.

Отредактировано Прагматик (29-08-2022 13:55:24)

По Шахматову , гипотезе , которого Вы призывали следовать , призвание варягов было в Летописи до Рождения Гиы.

В начальном своде.

Прекрасно. Но как быть с тем, что византийские хроники задолго до указанных дат (а именно в 941 и 943гг н.э.) упоминают о походе Игоря (Ингвара, у итальянцев - "король русов Ингер") на Константинополь? Тогда не то что до Мстислава, до Владимира Красно Солнышко далеко было. И ведь приплыли они на тысяче судов (про 10 000 судов, думаю, враньё). Очень характерно для викингов и совсем не характерно для древних славян. А ведь Игорь - якобы сын Рюрика. Хотя по датам больше на внука похож (или на сына Вещего Олега). Так что призвали ли варягов на Русь, или они сами пришли, не знаю. Но точно они там оказались задолго до появления на свет Мстислава Владимировича (1076г - 125 лет спустя).

Даты могут быть весьма не точны. Но судя по тому, что герцогство Нормандия было основано в 911 г н.э., именно тогда, в конце IX - начале X веков н.э. у викингов появилось желание не отплыть обратно с добычей, а осесть на покорённых землях. Опять же: "Согласно свидетельству Адама Бременского со слов датского короля Свена II Эстридсена, Дания была покорена в 880-е годы шведским вождем Олафом с сыновьями, установившим свою династию вместо древней династии Скьёльдунгов."
Т.е. мы обсуждаем только то, была ли просьба со стороны местных племён о приходе варягов?

Svis, а вы уверены, что вы легенду обсуждаете, а не одно звено её? А именно: "Пригласили ли варягов местные племена, или варяги пришли сами"?

Согласно Хронике Фредегара, государство было создано франкским торговцем из Сенонской области[4] по имени Само на славянских землях. Финский филолог И. Миккола полагает, что торговец Само был галло-римлянином[5]. Он возглавил восстание славян (вендов) против Аварского каганата, в итоге был избран королём (военным вождём) и выиграл войну. Хроника Фредегара относит это событие к 623 году[6]. Однако существуют сомнения во франкском происхождении Само. Так, поздняя традиция, записанная в созданном около 870 года в Баварии трактате «Обращение баваров и хорутан» (лат. «Conversio Bagoariorum et Carantanorum»), считает Само славянином: «Во времена славного короля франков Дагоберта славянин некий, именем Само, проживавший у хорутан, был вождём этого племени»[7].

В 631 году на территории государства Само было убито несколько франкских купцов. В ответ франкский король Дагоберт I выслал карательную экспедицию. Однако в битве под Вогастисбургом, продолжавшейся 3 дня, Само разбил франкскую армию. После этого славяне вторглись в Тюрингию и некоторые другие земли, контролируемые франками. Кроме того, к Само присоединился сорбский князь Дерван[8]. Только в 636 году герцог Тюрингии Радульф смог разбить славян, заставив их бежать[9]. Однако после смерти Дагоберта I Радульф якобы сам восстал против франков, разбив в 641 году сына Дагоберта, короля Австразии Сигиберта III. Он стал считать себя королём Тюрингии и заключил договор о союзе с Само[10].

После смерти Само в 658 году государство, созданное им, распалось под напором авар.

В 1990—2000-х годах проблема «государства Само» рассматривалась с разных точек зрения: источниковедческой (В. К. Ронин), историко-правовой (И. В. Петров), археологической (А. Авенариус)[11]. Согласно Хронике Фредегара, государство было создано франкским торговцем из Сенонской области[4] по имени Само на славянских землях. Финский филолог И. Миккола полагает, что торговец Само был галло-римлянином[5]. Он возглавил восстание славян (вендов) против Аварского каганата, в итоге был избран королём (военным вождём) и выиграл войну. Хроника Фредегара относит это событие к 623 году[6]. Однако существуют сомнения во франкском происхождении Само. Так, поздняя традиция, записанная в созданном около 870 года в Баварии трактате «Обращение баваров и хорутан» (лат. «Conversio Bagoariorum et Carantanorum»), считает Само славянином: «Во времена славного короля франков Дагоберта славянин некий, именем Само, проживавший у хорутан, был вождём этого племени»[7].

В 631 году на территории государства Само было убито несколько франкских купцов. В ответ франкский король Дагоберт I выслал карательную экспедицию. Однако в битве под Вогастисбургом, продолжавшейся 3 дня, Само разбил франкскую армию. После этого славяне вторглись в Тюрингию и некоторые другие земли, контролируемые франками. Кроме того, к Само присоединился сорбский князь Дерван[8]. Только в 636 году герцог Тюрингии Радульф смог разбить славян, заставив их бежать[9]. Однако после смерти Дагоберта I Радульф якобы сам восстал против франков, разбив в 641 году сына Дагоберта, короля Австразии Сигиберта III. Он стал считать себя королём Тюрингии и заключил договор о союзе с Само[10].

После смерти Само в 658 году государство, созданное им, распалось под напором авар.

В 1990—2000-х годах проблема «государства Само» рассматривалась с разных точек зрения: источниковедческой (В. К. Ронин), историко-правовой (И. В. Петров), археологической (А. Авенариус)[11]. https://ru.wikipedia.org/wiki/Государство_Само
  Тут сюжет ещё круче закручен и ничего.

У В. Иванова версия была , что Рюрик служил в Новгороде, после разгрома варягов в 862 году и тихой сапой дослужился до князя.