#p266365,Andrew_Raev написал(а):Ну это "в огороде бузина, а в Киеве дядька". Причём здесь моральный дух? Где 5 млн человек? Это 97% армии. Если они плохи настолько, что вовсе не могут воевать, то не надо называть их армией. Или давайте назовём их "трудовой армией" и от настоящей армии отделим. А повторять сказки смысла не вижу. Вон во время ВОВ армия воевала ещё как, искать её не приходится.
Воины-интернационалисты и массовое дезертирство - это одного поля ягоды. "В июле 1920 года дезертировало 773 тысячи красноармейцев" https://www.kommersant.ru/doc/1320363 "Советское военно-уголовное право", Ее автором был военный прокурор Московского военного округа Сергей Орловский, в 1930 году назначенный главным военным прокурором. Чтобы представить себе, много это или мало, можно сравнить число дезертиров с опубликованной в 1993 году Военно-мемориальным центром вооруженных сил РФ численностью Красной армии на 1 июня 1920 года. В РККА тогда насчитывалось 4 424 317 бойцов и командиров. И получается, что дезертировал каждый шестой. Однако с флота бежало незначительное количество краснофлотцев, а в сухопутных частях числилось 3 875 257 человек, и тогда выходило, что бежал каждый пятый. Но и этот расчет можно уточнить. Дезертиров из запасных частей считали отдельно, и они не входили в 773 тыс. беглецов, о которых писал Орловский. А на фронте в действующей армии состояло 1 539 667 человек. Так что получалось, что бежал каждый второй...
А цифру, обнаруженную в бумагах Орловского, пусть и осторожно и замаскировано, подтверждал бывший сотрудник комиссии по борьбе с дезертирством С. Оликов. По его данным, в июле 1920 года задержали 444 876 дезертиров, а добровольно вернулся на службу 328 421 дезертир. Причем в описании Оликова картина выглядела еще хуже, чем у Орловского. Пойманных и явившихся беглецов, если их не относили к категории злостных и не отправляли в трибунал, посылали в запасные полки, где формировалось пополнение для фронтовых частей. И оттуда, как сообщал Оликов, в том же июле 1920 года вновь дезертировало 352 858 красноармейцев...
"Псковская губерния,— писал историк Корнатовский,— занимала особое место по размаху крестьянских восстаний и дезертирству. Волнения там с весны 1919 г. продолжались вплоть до момента окончательной ликвидации в ноябре Северо-западной армии Юденича и носили, таким образом, как бы перманентный характер. В сводках за март месяц отмечалось, что в одной только волости Великолуцкого уезда восстало около 3-4 тысяч дезертиров. Летом 1919 г. зеленые захватили половину Порховского, Холмского и Псковского уездов и оперировали в Опочецком и Островском уездах".
"Вылавливание дезертиров,— вспоминал Корнатовский,— вели отдельные команды в 50-60 чел. из местных караульных рот, и, несмотря на то что бойцы этих команд и заслуживали со всех сторон хорошие отзывы, работа подвигалась медленно. Медлительность передвижения пеших отрядов по губернии давала возможность дезертирам (при подходе отрядов) переходить из одной волости в другую... В мае 1919 года начались активные действия дезертиров в Порховском уезде. В Дмитриевской и Сорокинской волостях дезертирами были разгромлены волостные исполкомы, в Верхне-Шелонской волости 30 мая был разгромлен военный комиссариат, дела все уничтожены. Посланный для подавления восстания отряд эстонцев и коммунистов вынужден был отступить, потеряв пулемет и 10 000 патронов".
Законодательная база для новой попытки исправить положение появилась летом 1919 года. 19 июня Ленин подписал постановление Совета рабоче-крестьянской обороны, где для борьбы с дезертирством предлагались следующие мероприятия:
"а) Конфискация всего имущества или части его (части строений, скота, земледельческих орудий и т. п.).
б) Лишение навсегда или на срок всего земельного надела или части его (покос, огород, сад и т. п.)".
Мало того, постановление предлагало не просто наказывать семьи дезертиров, но и поощрять тех крестьян, у которых были добросовестно служащие родственники-красноармейцы: "Конфискованное имущество и отобранные наделы передаются во временное пользование семьям красноармейцев".
